Книга Александра Баунова "Конец режима. Как закончились три европейские диктатуры" посвящена демократическому транзиту Испании, Португалии и Греции в 1970-е годы. Основное внимание в ней уделено испанскому опыту, где транзит произошел внешне наиболее спокойно — в Португалии он был связан с революцией и последовавшим за ней периодом политической турбулентности, а в Греции военный режим развалился после внешнеполитической авантюры на Кипре. В Испании же транзит был запущен еще Франко, но после его смерти от осторожной либерализации быстро перешел к демократизации и демонтажу франкистского режима. Запоздалая попытка переворота в 1981 году отличалась крайне низким уровнем исполнения (два генерала и один подполковник преследовали разные цели и уже в ходе переворота не смогли согласовать свои действия) и потерпела крах.
Из опыта транзита средиземноморских стран можно сделать несколько выводов.
Первый — огромная роль притяжения Европы и реальной перспективы европейской интеграции в случае успешности демократизации. Это стало мощным стимулом как для ликвидации авторитарных режимов, так и (в португальском случае) для отказа от замены правого авторитаризма на авторитаризм левый.
Второй — опыт успешного транзита связан с осознанием обществом тупика великодержавия. Испанская империя рухнула еще после поражения от США в 1898 году, а Франко хотя и очень тяжело, но все же отказался от обременения в виде Испанского Марокко (где он ранее сделал карьеру во время колониальных экспедиций). В Греции "великая идея" эллинизма трагически столкнулась с катастрофой 1922 года, перечеркнувшей Севрский договор. Португалия перенапряглась в бесконечной колониальной войне (ее вел Салазар и не смог закончить Каэтану), в которой участвовали будущие деятели "революции гвоздик" — и генералы, и капитаны.
Третий — инклюзивность демократии, предусматривающая, что все политические силы, признающие демократические принципы и процедуры, должны получить возможность участвовать в избирательном процессе. В Испании крайне сложным было легализовать компартию, так как она (и лично ее лидер Каррильо) была связана с красным террором периода гражданской войны. Далеко не все участники транзита смогли заставить себя понять, что 20-ти и 60-летний Каррильо — это люди совсем с разным жизненным опытом и изменившимися взглядами. Здесь ключевую роль сыграла позиция короля Хуана Карлоса и премьера Суареса, высказавшихся за инклюзивность.
Четвертый — соблазн разных сценариев "мягкого авторитаризма", благодетельной и стабилизирующей власти в условиях управляемой демократии (варианты генералов Спинолы в Португалии и Армады в Испании). Эти попытки косплеить (как сейчас модно говорить) де Голля потерпели неудачу, хотя и с разными последствиями — Спинола закончил жизнь в почетном звании маршала, Армада — в статусе помилованного преступника. В Греции нечто подобное просматривалось в планах короля Константина II еще в 1960-е годы. Но особенность голлизма заключалась в сочетании персонального фактора национального героя с опорой на сильные демократические институты и жестким противодействием авторитаристам из ОАС. В странах транзита ситуация была принципиально иной — никто из кандидатов и близко не дотягивал до роли де Голля.
Пятый — проблема благодарности. Ведущие деятели транзита могут быстро завоевать популярность в чрезвычайных условиях, но потом терпеть поражения в рутинной политике, став из государственных лидеров руководителями слабеющих партий. Это относится и к Суаресу в Испании, и к Рамалью Эанишу в Португалии. Однако общества в этих странах не были фрустрированы, демократия и европейская идентичность укоренились. Так что в конце концов они получили моральную компенсацию в виде общественного признания своей роли в истории, что важнее конкретных электоральных результатов
! Орфография и стилистика автора сохранены
